«Не вносит ли это допущение особой гармонии в понимание Евангельского учения, не рисует ли оно нам Бога, как любовь до конца? Грешники войдут в вечную муку, вопьют ее всей полнотой своего существа, но будут мучиться не бесконечно. Настанет час и они выйдут из мучений, из сферы небытия. Таким образом, вечная мука существует, но ее существование не исключает возможности всеобщего спасения". Ибо ад имеет значение "очистительного, преходящего момента в развитии личности».

«…в глубине русского сознания живет невозможность примирения с ходячим учением о вечных муках. Такая невозможность намечается и в литературе, и в древнерусской письменности, и в философии, и в богословии. И этот факт чрезвычайно знаменателен и приковывает к себе наше внимание. Невольно возникает мысль: если наши правоверные предки не удовлетворялись традиционным учением о вечных муках, если это учение оказывается неприемлемым для самых искренних и глубоких деятелей православия, каковыми несомненно являются Достоевский, Федоров, свящ. Флоренский и Экземплярский, то спрашивается, действительно ли это учение православно в своей основе, вытекает ли оно из евангельского учения, является ли подлинно церковным и евангельским? Ведь мы знаем, что традиция и официальное богословие нередко выдают за православие то, что по духу своему является полной противоположностью ему. Поэтому невольно хочется с особенным вниманием остановиться на учении Евангелия о вечных муках. (...)» журнал «Христианская мысль»,1916 год