Внешний вид прихожанина – его личное дело. Право совещательного голоса имеют жена и дети. К ним – к их мнению – и должен отсылать приходской священник, если прихожанин обратится к нему с таким вопросом. Прот. Геннадий Фаст решил, что это принципиальный вопрос – и не допустил до причащения бритого мужчину из глубинки. Когда Владыка за это выговорил ему, о. Фаст в оправдание себе сказал, что это случилось один раз, что в его приходе бритые невозбранно причащаются. Осталось только смиренно попросить у Владыки прощения и обещать, что вновь этот вопрос подниматься не будет. Вместо этого прот. Геннадий стал доказывать свою правоту, и тем самым пустяковый вопрос вылился в серьёзную проблему – проблему непослушания священноначалию и упорства в неправильном мнении. Оказалось, что о. Фаст говорит своим прихожанам – «брадобритие есть грех». И похваляется: «действием Духа Божия (не кощунство ли это, о. Геннадий?) большинство воцерковлённых прихожан нашей церкви бороду всё-таки носят».

На мой взгляд, страшным грехом является – всех, кто бреет бороду, только за это считать грешниками. На призыв архипастыря оставить это новшество непокорный батюшка отвечает: «Странно звучит укоризна Архиепископа, что я ввёл “новшество”, противостоя брадобритию. Это не “новшество”, а скорее старообрядчество». Да, о. Геннадий, – старообрядчество, но одновременно и обновленчество («новшество»!), и протестантизм. Для всех этих трёх явлений характерно пренебрежение к власти архиерейской и одновременно взгляд в старину. Для старообрядцев это была совсем новая «старина», а обновленцы и протестанты устремили свой взор в Древнюю Церковь Апостольских времён, пытаясь по скудным сведениям сохранившихся источников восстановить практику Древней Церкви. История показала бесплодность и даже вред этих попыток. Протестантство породило множество ответвлений и сект, а обновленчество начала XX-го века – опозорив себя связью с безбожниками – и вовсе сошло с исторической сцены (неообновленчество – это кем-то предпринимаемая попытка оживить труп обновленчества). Интересно, что одна из организаций обновленцев звалась СОДАЦ, что означает: Союз Общин Древле-Апостольской Церкви. К этому же источнику притекает и прот. Геннадий Фаст, пытаясь оправдать своё бородопоклонничество. Не зная общей практики того времени, мы не можем оценить достоинство приводимых текстов Древней Церкви. Но слово Священного Писания, которое приводит прот. Фаст: «Не порти края бороды твоей» (Лев. 19, 26–27), мы можем прочитать в контексте: «Не ешьте с кровью, не ворожите и не гадайте. Не стригите головы вашей кругом, и не порти края бороды твоей. Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен. Я Господь» (Лев. 19, 26–28). Ясно, что здесь речь о каких-то древних языческих ритуалах, которые и запрещены потому, что они – знаки служения чужим богам (см. также Иерем. 9, 25–26 и толкование в Толковой Библии Лопухина). К практике прихода о.Фаста в г. Енисейске этот текст не имеет никакого отношения, тем более, что Апостольский Собор (см. Деян. 15, 5–29) отменил все обрядовые предписания Моисеева законодательства. За мою многолетнюю практику очень редкие наши прихожане носили бороды и, если они носили её из-за благочестия, то оно имело у них довольно явственные признаки духовной прелести. Выделяться бородою, чтобы люди считали тебя благочестивым по внешности твоей, неправильно. Лучше быть благочестивым, чем казаться им, и тогда «Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф.6, 4).

Пункт 11. Исповедь и Причастие

Я довольно много написал на эту тему – повторяться не хочется. Скажу только, что уж если в вопросе о брадобритии – где его голос одинок – прот. Геннадий проявляет непослушание и упорство, то тем более он проявит их в этом вопросе, где его поддерживают многие красноречивые и высокообразованные люди, имеющие много возможностей высказывать свои взгляды – среди них есть некоторые главы Синодальных отделов и даже иерархи. В таких условиях ждать от прот. Фаста послушания своему архипастырю не приходится. Тем большее уважение и преклонение вызывает во мне мужество владыки Антония, который, не взирая на весь этот реформаторский шум, твёрдо защищает мнение простых прихожан, считающих грехом причащаться без исповеди. С ними солидарно подавляющее большинство чад Русской Православной Церкви. Они, благоговея пред Святыми Дарами, не дерзают приступать к причастию без исповеди – и правильно делают! «В Русской Православной Церкви существует замечательная традиция исповедоваться перед каждым Причастием, и дай Бог, чтобы она сохранялась еще долгое-долгое время» – пишет протоиерей Вадим Леонов (см.: Благодатный Огонь, 2007, № 17).

Пункт 10. Прошения о людских нуждах

 
Грех сомневаться в правоте владыки Антония, который считает импровизированные прошения о конкретных людских нуждах «тяжким недопустимым явлением». Чтобы понять правоту Владыки, достаточно ещё раз вспомнить слова из Обращения Святейшего Патриарха Тихона от 4/17 ноября 1921 года. Говоря в нём в частности и «о возглашениях, не указанных в Служебнике» произносит он свой суд: «На такие нарушения церковного устава и своеволие отдельных лиц в отправлении богослужения нет и не может быть нашего благословения» (см.: Благодатный Огонь, 2010, № 20, с. 3). Так что Вы, о. Геннадий, идёте не только против своего Владыки, которого обязаны слушаться, но и против всероссийского святителя Тихона!

Пункт 9. Преломление Святых Даров

 
Как я понял из «Открытого письма», прот. Геннадий (при малом количестве причастников) не копием раздробляет Агнец, а ломает его на части руками, за что его критикует владыка Антоний. Своё странное поведение прот. Геннадий объясняет тем, что Христос на Тайной Вечери не резал евхаристический Хлеб, а преломлял его. Странная логика! По ней выходит, что, так как Господь Иисус Христос и Его апостолы на Тайной Вечери возлежали, то и мы должны организовать в храме триклинии и совершать Литургию лёжа. Если Кровь Христова с Его пречистого Тела на кресте текла на землю, то и мы должны орошать землю из евхаристической Чаши. Абсурд! Копие и нужно для того, чтобы как можно благоговейнее относиться к Святым Дарам. При дроблении их руками возникают крошки и есть опасность их растерять. И прот. Геннадию следовало бы за свою странную практику покаяться и, проявляя послушание архипастырю, употреблять копие так, как это делают все нормальные священники.

Пункт 8. Служение при открытых Царских вратах

В Русской Православной Церкви сложилась многовековая практика действий по открытию и закрытию Царских врат и алтарной завесы. В последние годы появились две новые награды священникам – служение при открытых Царских вратах: первая – до Херувимской песни, вторая – до «Отче наш». Причём, награды эти даёт Святейший Патриарх. Прот. Геннадий, присваивая себе право служить при открытых Царских вратах, опять-таки ссылается на Тайную Вечерю и этим оправдывает и нарушение устава и неположенную награду. Правда, он находит себе (как всегда!) оправдание – малые размеры храма, где он вынужден служить из-за ремонта главного церковного здания. Ну и надо было бы сказать: простите, Владыко! Я служу так по нужде. Когда ремонт закончится, буду служить по уставу. Думаю, что тогда бы это нареканий Владыки не вызвало бы. В этом же пункте сказано, что служение в таких условиях содействовало становлению прихода как единой литургической семьи. Но в любых условиях приход, как и вселенская Православная Церковь – единая литургическая семья. Но прот. Геннадий имел в виду нечто другое, а именно – ощущение элитарности, которым он заражает приход особенностями своей службы. Это и вызывает осуждение Владыкой о. Геннадия и его богослужебной практики.

Ещё одна странность в этом пункте. Все толкователи сходятся во мнении, что завеса церковная в момент смерти Спасителя раздралась сверху донизу как Божий знак прекращения ветхозаветного богослужения, а прот. Фаст приводит этот факт для того, чтобы оправдать своё служение при открытых Царских вратах. Так и Священное Писание используется для оправдания своеволия.

Пункт 7. Чтение Евангелия

 
Ещё одна богослужебная особенность прот. Геннадия. Вместо того, чтобы читать Евангелие как все – лицом к алтарю – он его читает лицом к народу. Что бы не делать, только не так, как все! А главное, что в таком вопросе, в котором легче и естественнее всего послушаться Владыку и смириться перед ним, прот. Геннадий опять проявляет своё упорство и приводит кучу оправданий своего своеволия. Один из его аргументов: Евангелие – послание Бога к нам, поэтому его нужно читать лицом к людям. То есть о. Геннадий заявляет претензию на то, чтобы собою изображать Господа. А надо бы вместе со всеми в храме считать себя слушающим Господа и стоять лицом к престолу. В нашей практике (думаю, что и в практике Красноярской епархии) священник изображает собою Господа только раз в году – на вечерне первого дня Пасхи. В остальные дни мы не дерзаем это делать. А прот. Геннадий дерзает! А почему бы ему не считать себя, как и нужно, не только чтецом, но и слушателем слова Божия? Эта дерзость, видимо, и возбуждает справедливое негодование владыки Антония.

Пункт 6. Богослужебный язык

 
Очень приятно читать в этом пункте, что по благословению владыки Антония о. Геннадий Фаст возвратился к служению на церковнославянском языке. Жаль только, что это благословение выполнено не полностью. Ведь тогда он явил бы пример послушания – качества, так необходимого его самобытному приходу – приходу, который видел многочисленные примеры непослушания в своём пастыре. И не хамов ли грех вспоминать в этой связи имена иерархов? Но из песни слова не выкинешь. Приходится вспомнить весьма неоднозначную личность – митрополита Ленинградского Никодима (нашего земляка). С одной стороны, он очень много сделал для выживания Русской Православной Церкви во время власти безбожного правительства и сумел пополнить епископат энергичными и волевыми людьми. Но с другой стороны, в этой бочке мёду есть ложка дёгтя – владыка Никодим способствовал реанимации некоторых обновленческих инициатив (см.: ЖМП, 1975, № 10, с. 58, а также Благодатный Огонь, 2004, № 12, с. 46) и заразил этим своих выдвиженцев, которые, в частности, предпринимали попытки русификации богослужения. Это обстоятельство серьёзно подрывало и подрывает авторитет некоторых наших иерархов в глазах простых верующих людей – тех, кто в эти страшные годы, терпя лишения и поношения, сохранили верность Христу, Его Церкви и богослужебным традициям. И именно эти православные люди нынче составляют золотой фонд в церковной сокровищнице. Верю, что Церковь вскоре преодолеет и этот соблазн русификации богослужения.

Пункт 5. Целование мира

Из этого пункта мы узнаем, что когда по уставу священники в алтаре целуют друг другу плечи с возгласом: « Христос посреде нас», и ответом: «и есть, и будет», в это же время в нарушение устава целуют мужчины мужчин, а женщины женщин с такими же возгласами. Это, естественно, возмутило владыку Антония – он называет это «оригинальничаньем» и «протестантским настроением». Насчёт оригинальности Владыка немного ошибается – у прот. Геннадия есть предшественник – свящ. Георгий Кочетков. В его общинах-семьях перед пением Символа веры целуются все – мужчины с женщинами, и в храме в этот момент (как и в некоторые другие) происходит нечто похожее на «броуновское движение» (см.: Благодатный Огонь, 2007, № 16, с. 64–65). И это делается не с целью примирения – как это было, по-видимому, в древности. Это братское целование принимает по временам оттенок агрессивности (см. там же; а также: Благодатный Огонь, 2010, № 20, с. 33). Но идеальным для современного православного считается – прийти в церковь заранее, приложиться к иконам и поставить куда пожелаешь свечи, а потом встать и стоять на одном месте всю службу (особенно литургию). И это наиболее соответствует указанию Апостола: «Все должно быть благопристойно и чинно… потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира» (1 Кор. 14, 40 и 14, 33, а лучше см. с 20-го по 40-й стих). Так что это оригинальничание нарушает благоговение перед самым важным моментом Литургии.

Видимо, поэтому этот обычай вышел из практики современной Церкви (современной – это не менее тысячелетия!). Прот. Геннадий Фаст считает, что это произошло в результате «обмирщения церковного народа и его крайнего отчуждения от литургической жизни (причащались до одного раза в год, что, как нормальное, упоминалось в церковных указаниях начала XX века)». Что на это скажешь? Неужели прот. Геннадий не знает, что эта норма – «не реже раза в год» зафиксирована в Катехизисе святителя Филарета Московского, написанного в начале XIX (а не XX) века? При этом он ссылается на «Православное Исповедание», принятое Церковью несколькими веками ранее, причём и оно зафиксировало уже существующую церковную практику, так что и этому «обмирщению» никак не меньше тысячелетия.

В своё время протестанты считали, что христианство не сохранилось неповреждённым во всём мире. Поэтому они – каждая конфессия по своему – пытались восстановить «древнее христианство» по письменным источникам. При этом они забыли, что одним из главных принципов истинного христианства является живущий в Церкви непрерывный поток благодати Святого Духа. Если этот поток прекратится, его уже ничем не восстановить. Если же он не прекратился (как это и есть на самом деле), то он предохраняет Церковь от повреждений силою Духа Божия, в ней живущего. Поэтому практика любого времени бытия Церкви свята именно для этого времени. Дух Святой приспосабливает нормы церковной жизни к меняющимся условиям её существования в современном мире.

Идею «литургического возрождения» – как вирус в компьютер! – запустил в сознание некоторых современных деятелей Церкви протопресвитер Александр Шмеман. Он говорил, что Церковь «больна подспудной шизофренией». Эту же мысль внушал своим прихожанам и прот. Геннадий Фаст, читая им «Апостольское предание» и другую соответствующую литературу. Они заразились идеей «литургического возрождения» и сами «без всяких настоятельских указаний» стали давать друг другу «целование мира». Поэтому совершенно справедливо владыка Антоний приписал это новшество (после тысячелетнего отсутствия это – новшество!) «скудости ума» и «протестантскому настроению».

Осталось добавить, что в древности целование мира преследовало цель примирения и непамятозлобия (это, ссылаясь на свт. Кирилла Иерусалимского, указал в этом пункте прот. Фаст). Этой цели современная Церковь добивается уставными (и внушаемыми ею неуставными) просьбами о прощении, которыми пронизано православное богослужение. Недаром русские люди при расставании говорят друг другу «прощайте!»

Пункт 4. «Оглашеннии, изыдите!»

       
Странно требовать реального ухода оглашенных из храма, когда в него в любое время – и во время Литургии верных! – входят иноверцы и неверные («резвость» телевизионщиков, наверное, всё-таки надо как-то ограничивать). А по телевизору Литургию могут видеть и слышать даже сатанисты. Поэтому надо этот возглас расценивать как призыв – всем! – к сознанию своего недостоинства (см.: Благодатный Огонь, 2009, № 19, с. 78). Насчёт «ухода в секты»! Стараниями прот. Геннадия Фаста в его приходе создавалась секта типа кочетковщины. Будем надеяться, что стараниями владыки Антония и его сотрудников сектантский дух этого прихода постепенно выветрится.

Пункт 3. Историческая обусловленность формы оглашения и этнофилетизм

В этом пункте прот. Геннадий Фаст обвиняет владыку Антония в уклонении в этнофилетизм. Но по тому, что здесь утверждает о. Фаст, его приходится упрекнуть в противоположном – в русофобии. Наш народ, оказывается, «убил царя, создал безбожное государство, учинил в невидимых размерах гонения на всякую веру и поругался над всякой святыней». В последние два десятилетия он повинен «в нравственном беспределе, плотской распущенности и впитывании всех без разбору языческих учений со всех концов планеты».
Владыка Антоний судит о нашем народе иначе: «Кто приходит к нам креститься? Те, коих генетический фонд, продолжавшийся со времён всего тысячелетия христианства на Руси, подвигает к этому, ибо это… наши собратья, вышедшие из недр нашей общероссийской православной жизни». Кто из них прав? Если иметь в виду отдельных представителей народа, то правы оба. Русского царя-страстотерпца убили люди, говорившие на русском языке. На нём же шла в школах и с других трибун пропаганда безбожия. И грехов у нас хватает. Но с другой стороны то и дело наталкиваешься на факты поразительного согласия с нормами православной жизни в поведении людей, от которых по всем законам логики этого ожидать невозможно. Недавно скончалась женщина, оставшаяся в раннем детстве круглой сиротой. Её взяла на воспитание семья партийных работников районного масштаба. При этом отец семейства сказал: «Воспитать сироту – это что храм построить!». Сейчас за душу каждого идёт борьба: человек тянется к Церкви, а сатана его не пускает. Если мы затрудним этому человеку приход в Церковь – не придётся ли за это отвечать перед Богом? Важно понять, что все в нашей стране отчётливо представляют, как должен жить православный христианин. Этому учит наш быт, присущий нам образ мысли и вся наша культура. Вспоминается отзыв иностранной корреспондентки, побывавшей в Московском Кремле. Она сказала примерно так: «Я лучше поняла душу русского народа: здесь даже члены ЦК КПСС работают под золотыми куполами с сияющими на них крестами».

Или легкомысленный рассказ легкомысленного Пушкина – «Метель». О чём он? В конечном счёте – о святости и нерушимости церковного венчания и о том, как человек, совершивший издевательство над ним, впоследствии ощутил необходимость свято соблюдать его требования. Известная диссидентка и проповедница Православия на Западе Татьяна Горичева свидетельствует: «Слава Богу, наша Церковь жива… не случайно о русской литературе на Западе часто говорят как о средоточии чистоты и света. Однажды в Португалии мне пришлось встречаться с кардиналом Корецем. По происхождению он словак, и при коммунистическом режиме в Чехословакии ему пришлось долго сидеть в тюрьме. Так вот, когда он оттуда вышел, то был буквально поражён происшедшими переменами. Все люди вокруг читали какие-то забойные боевики, эротические романы, оккультную чернуху. Первым, что он сделал после своего освобождения, был запрет для прихожан читать что-либо мирское, за исключением русской литературы» («Об обновленчестве, экуменизме и “полиграмотности” верующих» // Татьяна Горичева. «Только в России есть весна!» Изд. Русскiй Хронографъ, М., 2008, с. 398). Так что любой живущий в нашей стране, каких бы убеждений он ни был, – знает, как должен вести себя православный христианин. И если уж решил креститься, он в основном знает, что от него требует этот шаг его жизни.

Здесь уместно поговорить о проблеме, указанной прот. Геннадием Фастом в 1-м пункте. Он считает, что подавляющее большинство наших юношей и девушек живут блудно до брака – и это вызывает каноническое затруднение, когда некоторые из них приходят в чувство, каются и становятся пригодными для служения в священном сане. Если они крещены в детстве они – по канонам! – не могут быть священниками (и, добавим, матушками). Выгоднее было бы, если бы они крестились уже после блудной юности. Тогда они – по канонам – могут быть священниками.

Это – вопиющее непонимание о. Геннадием ни канонов, ни реалий русской жизни. Если в язычестве блуд поощрялся, а в некоторых случаях воспринимался как жертва, угодная богам, то в России – если хотите, генетически! – ясно, что блуд – это тяжкий грех! В этом вопросе в одинаковом положении находятся и крещеные, и некрещеные. Поэтому канонический запрет относится и к некрещеным. Плюс к этому апостол Павел говорит апостолу Тимофею о кандидатах священства (епископства) – «не должен быть из новообращённых, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом» (1 Тим. 3, 6).  

Все страшные грехи русского народа, перечисленные прот. Геннадием, совершены людьми, прельстившимися западной культурой. Оттуда всеразвращающая толерантность, оттуда и кровавый марксизм. Если кто скажет, что марксизм только в России принял такой кровожадный облик, пусть вспомнит, что и не менее кровожадный фашизм тоже порождение западной культуры. Так что этнофилетизм владыки Антония вполне оправдан, тем более, что он охватывает все народы нашей страны; – и татар, и якутов, и тувинцев, и евреев, и поляков, и немцев, и армян – являющихся воспитанниками русского характера мысли и поведения, а также русской культуры (видный военный историк Махмуд Гареев хорошо сказал о них: русские народы).

Пункт 2. Ex opera operatum

Этой звучной латинской фразой прот. Геннадий Фаст пытается опорочить владыку Антония, приписав ему католические взгляды. На самом же деле Владыка просто напомнил о. Фасту, что сам факт желания креститься или окрестить ребёнка есть свидетельство веры – и именно православной веры! – тех, кто обращается. Нужно ещё помнить, что этому Божию призыву очень старается помешать сатана. И страшно, если пособником сатаны окажется священник. Прот. Геннадий Фаст считает, что крещение без катехизации не имеет значения, но катехизация может даже оказаться вредной. Надо помнить, что таинство совершает Бог, а священник – только орудие совершения таинства, нужное для того, чтобы приступающий к таинству видел, что оно совершено. Прот. Геннадий ставит под сомнение всю огромную массу крещений, которые в условиях «православного гетто» совершались в лишающих священника физических сил количествах при самой краткой катехизации. Но без этого стремления мирян ко крещению и без этого изнуряющего подвига священников не было бы на Руси такого количества храмов и монастырей, не было бы чуда восстановления из руин церковных и монастырских зданий, не было бы над кем проводить о. Геннадию свои богослужебные эксперименты.

И наконец – пункт 1. Катехизация!

«В статье (владыки Антония) подробно говорится о необходимости крещения детей… якобы я против крещения детей» Так, против – или не против? Послушаем о. Геннадия! Он пишет: «…Крещение детей из невоцерковлённых семей, детей родителей, не имеющих живой веры, не имеет ни духовного, ни канонического оправдания». Значит, в каких-то случаях – против!

Вспоминается случившееся в семье одной нашей учительницы. У неё родилась дочь. Бабушка (свекровь) тайком от мамы её окрестила. Когда мама дозналась, была страшная буря! Поэтому когда родилась вторая дочь, бабушка её крестить не понесла. Время идёт – ребёнок некрещён! Наконец мама не выдержала и сказала бабушке:

– Мама, что же Вы Наташу не крестите?

– Да ведь ты не велишь?

– Я Вам только о том сказала, чтобы Вы не делали этого так явно. Ведь у меня могут быть большие неприятности.

Что бы было, если бы священник – на том основании, что мать крещения не желает – отказался бы крестить? Ведь во второй раз – даже и по просьбе матери – бабушка не пошла бы, батюшка не крестит! И обе остались бы некрещёными. А так – они знали, что окрещены и, хотя в Церковь не ходили, с завистью смотрели из окон своей квартиры, как верующие с огоньками расходятся со стояния 12-ти Евангелий, и пользовались любой возможностью что-нибудь узнать о вере. Мама их, выйдя на пенсию, стала ходить в Церковь, а из её дочек выросли верующие мамы, которых я считаю истинными христианками, смиренными и усердными.

Спросим, что важнее, само крещение или катехизация? Конечно, правильный ответ – «оба важнее!» Но при этом всё же надо помнить, что крещение совершает Сам Бог, а катехизация – дело человека – катехизатора. То есть, я должен согласиться со мнением Святейших Патриархов – Алексия II-го и Кирилла, что с нас спросит Бог, если мы не позаботимся воспользоваться открывшейся возможностью для катехизации и миссионерской деятельности, что по мере сил и таланта и делают современные пастыри по всему лицу русской земли.

Но катехизация катехизации рознь. В этой связи вспоминается глубокий по смыслу каламбур одного опытного писателя, сказанный им своим начинающим коллегам: «Некоторые из вас пусть пишут лучше, а некоторые пусть лучше не пишут». Хочется и мне сказать подобное: некоторые из вас пусть кахетизаторствуют лучше, а некоторые пусть лучше не катехизаторствуют. Священнику в его трудах должна помогать благодать Святого Духа. Но она помогает смиренным, ибо «Бог гордым противится, смиренным же даёт благодать» (1Петр. 5, 5). Отцы катехизаторы! Бойтесь гордости, «берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками!» (Деян.5, 39).

 Боюсь, что всё, что открылось нам из статей прот. Геннадия Фаста и его «Открытого письма», свидетельствует не просто о гордости, а о повреждении, которое святые отцы именуют «духовной прелестью», то есть высшей степенью бесовского обмана, которому в пылу своей неразумной ревности подвёргся протоиерей Геннадий Фаст. Хуже всего то, что он, похоже, заразил этой болезнью и своих (теперь уже бывших) активных прихожан. Если кому-то из них, а особенно о. Геннадию придётся прочитать мои слова, пусть примут их без обиды и пересмотрят свои взгляды и своё поведение. Тем самым они покажут, что я в своём обвинении их ошибался.

В любом случае прот. Геннадий (и, наверное, некоторые из его сторонников) должен покаяться в грехе осуждения и поношения своего архипастыря – владыки Антония и быть благодарным ему за то, что он попытался – из облаков гордости, из области князя тьмы – дёрнуть своего подопечного за ноги и поставить на землю спасения.

Протоиерей Владимир Правдолюбов

Город Касимов.

3 мая. 2011 год.