Metropolitan George (Khodr) (1923) – архиеп. Библосский, Бострский и горы Ливан – крупный деятель модернизма и экуменизма. Один из подписавших отступническое Баламандское соглашение 1993 г.
В 1943 г. окончил юридический факультет иезуитского университета им. св. Иосифа в Бейруте. В 1942 г. стал одним из основателей Православного молодежного движения (Mouvement de la jeunesse orthodoxe), ставящего своей задачей “обновление” Церкви. В 1948 г. становится членом молодежной комиссии Всемирного совета церквей. Один из основателей братства “Синдесмос” (1953 г.). В 1952 г. окончил Парижский богословский институт. Профессор honoris causa в Свято-Владимирской семинарии (1968). Преподавал арабскую культуру в Ливанском университете и пастырское богословие в Баламандском университете.
Рукоположен в священный сан в 1954 г. Приходской священник в Триполи до 1970 г., когда был хиротонисан во епископа. Провел модернистские реформы в Православной Церкви Ливана и Сирии (Антиохийский патриархат).
Активный участник экуменического движения, “православно”-исламского диалога. В 1993 г. подписал Баламандское соглашение (унию) с католицизмом. В 1995 г. подписал исповедание, предложенное православным со стороны католического архиеп. Илии (Зогба) из двух пунктов: I. Я верю во все, чему учит Восточное Православие; II. Я нахожусь в общении с Епископом Рима в той мере, в какой его первенство среди епископов признавали Святые отцы первого тысячелетия, до разделения Церквей.
Участник “диалога” с магометанством. В ходе экуменического совещания в Бейруте в июле 1998 г. заявил, что у Христианства нет Святой Земли, и поэтому Палестинский вопрос является чисто светским. В 2006 г. был на Украине и принимал участие в международной конференции “Успенские чтения”.
Регулярно публикуется в ливанской газете An Nahar.
Рассуждения м.Г.Х. имеют отправной точкой адогматизм, который у него служит основой для экуменизма, толерантности и отрицания Христианского государства.
Согласно новому учению м.Г.Х., Христианство нельзя понимать как целостную систему истолкования мира; христианство – не система; Христианство не предлагает даже философии истории.
Кощунственной базой для капитуляции перед заблуждениями других религий и несправедливостью в мире служит развиваемое м.Г.К. учение о неразличении Бога и мира.
Он учит: Бог есть реальная вселенная. И это не оговорка , м.Г.Х. уточняет, что он имеет в виду: Слово в воплощении приняло не только облик физического индивида, но и всеобщность человеческой природы. Тело Господне в евхаристической трапезе есть также тело всего человечества.
М.Г.Х. вполне последовательно разрушает все границы между природой и благодатью, естественным и сверхъестественным, мирским и священным: С тех пор как воплотилось Слово, весь мир действительно стал обителью Духа, и различие между мирским и священным, естественным и сверхъестественным сменилось единством богочеловеческой ипостаси.
Восточное христианство, якобы, не допускает разделения между благодатью и безблагодатной природой, к которой благодать прилагается как бы извне.
Он утверждает: Между священным и профанным нет отношения противоположности, – ибо благодать и природа не чужды друг другу, – вся жизнь Божия пребывает в Теле Сына, Которое переносится Духом в таинства и во всю вселенную. Таким же образом связь между Церковью и вселенной, даже проявленная в истории, должна пониматься как связь внутренняя.
Поэтому принципиально невозможным и не нужным объявляется Христианское общество, как отличное от нехристианского: Христианское общество и невозможно, и нежелательно.
Никогда не было православной империи, да она и нежелательна, так как идет против духа народов. Смерти подобно – мечтать о восстановлении православной империи в России и в странах Востока или о возрождении христианского национализма в Ливане
И о народах также нельзя говорить как о христианских: Христиане не составляют народности и не определяются по народностям. Строго говоря, христианских этносов не бывает.
В духе о. Николая Афанасьева, м.Г.Х. отрицает в Церкви всякую власть или иерархию в собственном смысле слова: Власть в Церкви немыслима, ибо принудительна. Отсюда следует признание отступления от Христа своего рода “нормой”: Церковь – это организм любви, из которого юридическое начало, по самой сущности этого организма, исключено. Отступничество здесь, так сказать, нормально, ибо вера – свободное присоединение, а спасение – неотделимое от свободы – это ответ сердца на призыв Божий, на благодать.
Тот, кто наделен харизмой и кого признает таковым община верующих, предназначен для дела, в котором он становится слугою всех. Это служение любви исключает понятия высших и низших, оно совершается внутри Церкви как Тела Христова, подобно тому как сам Христос пребывает в Слове, в таинствах и в сердцах братьев и сестер. Между ними нет степеней в чести, нет привилегий, есть лишь разделение функций внутри того же самого Тела, согласно уделенной каждому благодати. Это разрушительное учение, как мы знаем, не помешало м.Г.Х. признать первенство Римского папы.
Основные труды
And If I Recounted the Paths of Childhood
L’Appel de l’Esprit. Eglise et societe (2001) русское издание: “Призыв Духа”. Киев, Дух и Литера (2006). Ред. и пер.: Дмитрий Каратеев
Источники
OrthodoxWiki
Orthodox Christian Archdiocese of Mount Lebanon (официальный сайт Антиохийского Патриархата)
Георгий Ходр. Съезд православной молодежи // Вестник РСХД. 1949 б.н. С. 22
Initiative of Archbishop Elias (Zoghby) // Eastern Churches Journal. № 2 (1995) No. 3, p. 12
Peter Makari. Abrahamic Heritage Report
Митрополит Гор Ливанских Георгий Ходр: «Ничто не в состоянии зажечь сердца людей, кроме самого Евангелия». Беседовал о. Андрей Дудченко // Православие в Украине. 21 октября 2006 г.
ЦИТАТЫ:
В январе 1971 г. в Аддис-Абебе прошло заседание ЦК ВСЦ «Диалог с людьми других религиозных убеждений». Ключевым стал доклад митр. Георгия (Ходра) на тему «Христианство в плюралистическом мире – Дело Духа Святого». Он призвал христиан "познать истинную духовную жизнь некрещеных и обогатить свой собственный опыт богатствами вселенского религиозного сообщества, так как, якобы, Тот же Самый Христос воспринимается как свет, когда благодать посещает брамина, буддиста или мусульманина при чтении их собственного священного писания".
В 1993 г. ВСЦ проводит Всемирную конференцию комиссии «Вера и церковное устройство» в Сантьяго, Испания. Митр. Георгий (Ходр) заявил в своем выступлении: Приверженность христиан ко Христу как Истине не должна заслонять собой истины, рассеянные в окружающих нас религиозных традициях. Все истины происходят из одного Божественного источника… Диалог является для нас первоочередной задачей, потому что в поисках Божественной истины, скрытой различными словами и символами, он позволяет проникнуть за пределы религиозных традиций… Мы поклоняемся Тому же Христу в Его путешествии по пространствам различных религий.
В 1995 г. подписал исповедание, предложенное православным со стороны католического архиеп. Илии (Зогба) из двух пунктов: I. Я верю во все, чему учит Восточное Православие; II. Я нахожусь в общении с Епископом Рима в той мере, в какой его первенство среди епископов признавали Святые отцы первого тысячелетия, до разделения Церквей.
В ходе экуменического совещания в Бейруте в июле 1998 г. заявил, что "у Христианства нет Святой Земли, и поэтому Палестинский вопрос является чисто светским".
Христианство нельзя понимать как целостную систему истолкования мира; христианство – не система; Христианство не предлагает даже философии истории.
Кощунственной базой для капитуляции перед заблуждениями других религий и несправедливостью в мире служит развиваемое м.Г.К. учение о неразличении Бога и мира. Он учит: Бог есть реальная вселенная. И это не оговорка , м.Г.Х. уточняет, что он имеет в виду: Слово в воплощении приняло не только облик физического индивида, но и всеобщность человеческой природы. Тело Господне в евхаристической трапезе есть также тело всего человечества.
М.Г.Х. вполне последовательно разрушает все границы между природой и благодатью, естественным и сверхъестественным, мирским и священным: С тех пор как воплотилось Слово, весь мир действительно стал обителью Духа, и различие между мирским и священным, естественным и сверхъестественным сменилось единством богочеловеческой ипостаси.
Восточное христианство, якобы, не допускает разделения между благодатью и безблагодатной природой, к которой благодать прилагается как бы извне. Он утверждает: "Между священным и профанным нет отношения противоположности, – ибо благодать и природа не чужды друг другу, – вся жизнь Божия пребывает в Теле Сына, Которое переносится Духом в таинства и во всю вселенную. Таким же образом связь между Церковью и вселенной, даже проявленная в истории, должна пониматься как связь внутренняя".
Поэтому принципиально невозможным и не нужным объявляется Христианское общество, как отличное от нехристианского: "Христианское общество и невозможно, и нежелательно. Никогда не было православной империи, да она и нежелательна, так как идет против духа народов. Смерти подобно – мечтать о восстановлении православной империи в России и в странах Востока или о возрождении христианского национализма в Ливане".
И о народах также нельзя говорить как о христианских: "Христиане не составляют народности и не определяются по народностям. Строго говоря, христианских этносов не бывает".
В духе о.Н. Афанасьева, м.Г.Х. отрицает в Церкви всякую власть или иерархию в собственном смысле слова: Власть в Церкви немыслима, ибо принудительна. Отсюда следует признание отступления от Христа своего рода «нормой»: Церковь – это организм любви, из которого юридическое начало, по самой сущности этого организма, исключено. Отступничество здесь, так сказать, нормально, ибо вера – свободное присоединение, а спасение – неотделимое от свободы – это ответ сердца на призыв Божий, на благодать.
Тот, кто наделен харизмой и кого признает таковым община верующих, предназначен для дела, в котором он становится слугою всех. Это служение любви исключает понятия высших и низших, оно совершается внутри Церкви как Тела Христова, подобно тому как сам Христос пребывает в Слове, в таинствах и в сердцах братьев и сестер. Между ними нет степеней в чести, нет привилегий, есть лишь разделение функций внутри того же самого Тела, согласно уделенной каждому благодати. Это разрушительное учение, как мы знаем, не помешало м.Г.Х. признать первенство Римского папы.
Мы должны осознать, что в тех церквах, где богослужение совершается на архаичных языках (во многих славянских церквах, а также в греческой церкви, где служат на древнегреческом), церковный народ совершенно не понимает языка Церкви, разве что отдельные слова или выражения. Это можно было бы оправдать, если бы в Церкви был священный язык, но понятия «священного языка» в Церкви не существует. Нужно решать этот вопрос.
| 
